Охотничьим собакам необходимы хорошее чутье (верхнее и нижнее), поиск и страсть к добыче. Эти элементы поведения закреплены генетически.

Злобу к зверю, агрессию проявляют, например, лайки, работающие не только по медведю, рыси, но и по семейству куньих – от россомахи до колонка, а также терьеры и таксы, которые нападают на добычу в норе, на территории самой жертвы. В книге «Охотничье собаководство», в частности, говорится: «По своему отношению к медведю лайки могут быть разделены на собак трусливых, поджимающих хвост и убегающих в страхе от зверя, собак, облаивающих медведя на расстоянии, но не дающих ему хваток (это так называемые берложницы, пригодные для розыска берлог), и, наконец, на собак смелых и злобных, не только облаивающих, но и дающих медведю при удобном случае хватки. Эти последние называются бойцовыми лайками».

Не правда ли, результаты напоминают те, что получил Л. В. Крушинский в экспериментах с немецкими овчарками и эрдельтерьерами?

И далее в той же книге: «При правильном воспитании и притравке лаек к медведю у хорошего, смелого охотника из более злобных, вязких[1] берложниц могут вырабатываться бойцовые собаки.

Одиночные бойцовые собаки, способные остановить медведя, очень редки.

Малое количество бойцовых собак в ряде случаев зависит от того, что не организована систематическая притравка их к медведю». Следовательно, агрессия у охотничьих собак, как и у служебных, передается по наследству, а все остальное зависит от воспитания и обучения. Разные проявления охотничьего инстинкта требуют закрепления и совершенствования с помощью условных рефлексов, накопленных в индивидуальном опыте собаки.

Обучение большинства пород начинается в семи-восьмимесячном возрасте (в том же возрасте, когда у волков прибылые начинают сопровождать переярков в их охотничьих экспедициях). Для многих пород в первый поход на охоту советуют брать с собой уже взрослую, опытную собаку – она лучше человека научит щенка наиболее удачным охотничьим приемам. Ну а если такой собаки нет, то самому охотнику приходится брать на себя роль учителя.

Охотничье поведение у разных пород проявляется по-разному. Например, лаек учили убивать прибылых волчат на «логовах» (охотничье выражение, т.е. в логове), закрепляли явление, близкое к инфантициду.

Лайки, гончие, легавые обыскивают угодья впереди и по обеим сторонам движения охотника, работая чутьем, но активно используя также слух и зрение. Самый рациональный поиск – челноком, как у розыскных служебных собак, – они осваивают далеко не всегда, однако некоторые, чаще легавые, пользуются им после специального обучения.

Совершенно особую группу составляют борзые: они работают исключительно с помощью зрения.

Садки[2] борзых с XIX в. традиционно проводились по зайцу (кролику в странах Западной Европы или Америке) на резвость и на злобу по волку. Они собирали множество зрителей. В первом случае за каждым зверьком пускали по две борзых. Заяц мчался по чистой площадке садочного поля и, если успевал юркнуть в открытые воротца зайчатника (или крольчатника), сохранял себе жизнь... до следующего раза. Борзых сравнивали, и победившая получала приз. (Позднее из таких садков родилось спортивное направление с использованием борзых – курсинг – гонки за механическим зайцем.) Злобу к волку проверяли так: пускали борзую в одиночку на прибылого, парами – на переярка и сворой (по три) – на матерого.

С восточными аборигенными борзыми (тазами, тайганами) охотились чаще всего на лис и зайцев, но иногда и на копытных, распространенных в той или иной местности (косулей, сайгаков, джейранов и др.). В Средней Азии с тазами охотились по ночам на барсука: собака догоняла зверька, не давая ему уйти в нору. Подоспевший охотник прижимал барсука рогулькой. Тазы и тайганы ловили даже сурков. Охотник с собакой подкрадывался к сурковой колонии и из-за укрытия высматривал отошедшего от норы зверька, потом показывал его собаке. Опытная собака ползла на брюхе, подкрадываясь к сурку, и стремительным броском отрезала ему путь к норе. Горных козлов борзые загоняли в скалы на отстой[3] до подхода охотника с ружьем – такая манера скорее напоминала работу гончих или лаек. Волка восточные борзые брали группами по две-три собаки.

Кроме того, восточные борзые работали не только вместе с человеком, но и с ловчими птицами – соколами, беркутами. В этом случае собаки выгоняли зверя из кустов, а охотник пускал птицу.

В прежние времена охотились с большой стаей гончих. При этом, как и борзым, собакам приходилось двигаться вместе с конными охотниками. Они были обучены взаимодействовать друг с другом: кучно «течь» в одном направлении, избранном охотником, не отвлекаясь на отдельных выскочивших зверей, «подваливать» на голос собак другой стаи, нашедших нужного зверя. По окончании охоты стая созывалась звуком охотничьего рога. С переходом на подружейную охоту, когда пеший охотник брал с собой одну-две собаки, потребовались другие качества: лучшее взаимодействие с человеком и умение в одиночку найти и погнать зверя. Если у охотника нет уже обученной собаки, то даже «скидки» зайца ему приходится разбирать самому и показывать молодой собаке потерянный след!

Характерное для легавых поведение – потяжка (замедленное движение к дичи против ветра), стойка (замирание в определенной позе перед птицей) и подводка (осторожное движение к птице после стойки по приказу охотника) – складывается как из наследственной для данной породы программы (характерный тип стойки), так и обучения. Оно сформировалось из естественного поиска добычи по запаху, подкрадывания к ней так, чтобы она не почуяла охотника (движение против ветра), кратковременного замирания перед броском и быстрого броска, чтобы схватить жертву. Подкрадывание легавой должно быть таким, чтобы не спугнуть птицу, но быть на виду у охотника. Стремление броситься и схватить дичь пресекается, собаку обучают медленно вспугивать ее, чтобы дичь взлетала достаточно спокойно, удобно для выстрела, во время которого собака должна припасть к земле.

Все охотничьи породы приучены отдавать убитую добычу охотнику – иначе смысл охоты теряется! Борзым и гончим дается запрещающая команда, некоторые легавые сами подносят убитую птицу охотнику. Многие породы специально выводились для поиска и подачи убитой птицы (например, ретриверы). Иначе говоря, долгое время шел отбор на апортировку, естественным прообразом которой служили игра и таскание съедобных и несъедобных предметов в зубах.

 

Глава 11 СОБАЧЬИ БОИ

 

Традиция травли одних животных другими пришла к нам давным-давно. Собаками травили быков, хищных зверей, терьерами – крыс. Селекция терьеров в Европе привела к появлению бойцовых собак – бультерьеров, питбулей, стаффордширских терьеров и т. д. Хотя в других странах были свои бойцовые породы: в Японии – тозя-ину, Азии – среднеазиатские овчарки (туркменские алабаи). Бойцовое прошлое некоторые авторы приписывают эрдельтерьерам. Так, в книге «Эрдельтерьер» рассказывается о 45-минутной схватке суки-эрдельтерьер Флосс с сукой предшественником стаффордширского терьера – бульд-энд-терьер. Послед- няя лидировала в течение получаса, но Флосс все же убила ее. А на берегах реки Эйр терьерами травили водяных крыс. Собаки находили крысиную нору, туда запускался хорек, чтобы выгнать крысу, и, когда та бросалась в воду и проплывала, не высовываясь наружу, до тридцати с лишним метров, на нее спускались собаки. Чтобы обнаружить крысу, они плавали кругами, кидались на крысу каждый раз, когда она показывалась на поверхности. Награду получала собака, убившая крысу.

По мере развития цивилизованных отношений принимались правила, запрещающие собачьи бои и травлю многих животных.

В бойцовом поведении собак смешиваются два поведенческих механизма – охотничье поведение (напомним: агрессия проявляется только к противнику, сопоставимому по силе с охотником) и выяснение ранговых отношений, при которых агрессивное поведение почти не снижается позами подчинения, что достигалось селекционной работой. Бои происходят на территории, одинаково незнакомой двум животным, поэтому территориальное поведение не имеет серьезного значения, хотя победителем считается тот, кто вытесняет противника с ринга.

Выше уже говорилось, что понятие «добыча» для хищников семейства псовых может проходить по одному и тому же виду: ручные волки считают знакомых собак членами своей стаи, а чужих – добычей. То же относится и к собакам, поэтому в некоторых странах считается опасным обучать бойцовые породы агрессии к людям. Правда, результаты такого обучения бывают самые разные.

В России собачьи бои сначала были легальными, хотя и вызывали бурю негодования у защитников животных. Впоследствии их запретили, и они стали происходить подпольно. В результате завезенная масса бойцовых пород – бультерьеры, американские и английские стаффордширские терьеры – оказалась безработной. Волна увлечения этими породами схлынула, и их численность уменьшилась. Более того, как и на Западе, произошло «перепрофилирование» пород. Бойцовые качества привозных собак, которые не поддерживались жестким селекционным отбором, стали быстро теряться в последующих поколениях. Например, у стаффордширских терьеров выявилось одно несомненное достоинство – крепкая, стрессоустойчивая психика. В результате они оказались пригодны практически для любого использования и любой дрессировки, в том числе собак-компаньонов. Все зависит от начальной дрессировки, полученной еще щенком.

Однако в руках полуграмотных и малокультурных владельцев агрессивные собаки до сих пор представляют опасность. Однажды в специализированном журнале по отдельной породе проскочила статья, как обучить собаку драться, используя и охотничью, и ранговую методики. Читать эту статью, в которой к беспородному щенку предлагалось привязывать мясо, чтобы возбудить дикие инстинкты тяги к крови, честно говоря, нормальному человеку без садистских наклонностей было мерзко... Настоящие знатоки боев утверждают, что тренировать собак можно, только используя равных по силе противников. Поощрение нападения бультерьера, скажем, на беспородную собаку сравнимо с тем, как мог бы тренироваться боксер-тяжеловес, сшибая на улицах старушек и детей.

Подпольные бои все еще проводятся. Но интерес к ним не так уж и велик, в том числе и потому, что они оказались... незрелищными мероприятиями. Две сцепившиеся собаки, которые грызутся на малом пространстве, не выпуская противника из зубов, стараются добраться до глотки или шейных позвонков, достаточно скоро надоедают зрителям. Они остаются интересными только профессионалам.

Естественные ранговые, по большей части ритуальные бои кобелей – с напряженной позой угрозы и позой подчинения слабейшего, покидающего чужую территорию, – на самом деле производят куда более сильное впечатление!

Со слов профессора К. Горелова, количество туркменских алабаев на их родине, в Туркмении, резко возросло именно благодаря возрождению интереса к собачьим боям. Пастухи намеренно стравливают псов в свободное от пастьбы время, но это лишь развлечение, а сильные, здоровые собаки реально нужны им для охраны овец от волков.

Поэтому, судя по всему, будущего у собачьих боев все же нет.

 

Глава 12 «ЯЗЫК» СОБАК

 

Собака, как уже говорилось, социальное животное. Все современные дикие родственники собак ведут стайный образ жизни, и существование собак вне стаи немыслимо.

Под общением у животных понимают влияние поведения одной особи на поведение другой. При общении происходит согласование поведения и получение информации об окружающей среде не непосредственным путем, а через информатора, что иногда бывает крайне важным, а также передача опыта, когда одно животное в поведении подражает другому.

Общение происходит с помощью сигналов. Одной из характеристик любого сообщества животных является наличие коммуникаций, т.е. способа передачи сигналов. Чем выше организовано животное, тем сложнее коммуникации, тем больше объем передаваемой информации.

Какая же информация заключена в «языке» животных?

Идентификация отдельной особи («это я!») или целой группы («это мы!»).

Прогноз того, что данное животное сейчас сделает: нападет, убежит, начнет ухаживать, предложит следовать за собой или разделить какое-то действие (игру или даже поедание найденной пищи).

Предупреждение о замеченной опасности.

Сложные абстрактные понятия, которые передает человек с помощью речи – второй сигнальной системы, – собакам недоступны. Поэтому слово «язык» животных взято в кавычки.

Зато собаки прекрасно передают свое эмоциональное состояние и столь же легко воспринимают эмоциональное состояние человека.

У собак существует три типа коммуникаций.

Химическая, или хемокоммуникация, – с помощью пахучих веществ. Собаки метят свою территорию, запасы пищи, а то и друг друга. Владельцы собак знают, какому пристальному вниманию они подвергаются, когда возвращаются из гостей, посещая те дома, где есть свои домашние любимцы. Их собственные животные долго и придирчиво обнюхивают хозяев, едва удерживаясь от желания поставить на них собственную метку. Кстати, у дворовых псов это принято, особенно во время спаривания, они вполне могут поднять лапку на свою партнершу. Вполне благовоспитанные домашние собаки способны надуть лужу, если в квартиру приведут чужака. Кобели делают это чаще, но иногда так поступают и суки. Наказывать собак за это бесполезно, так как это является естественной реакцией.

Все собаководы видели, как собаки метят территорию – столбики, деревья, бугорки, – и знают, какую богатую информацию получают их четвероногие любимцы от этих меток. По запаху собаки определяют пол, возраст, физиологическое и эмоциональное состояние, ранг друг друга, даже узнают, какую пищу перед этим ели и чем занимались. В состоянии течки суки метят территорию, привлекая кобелей. Кобель и сука в результате взаимного обнюхивания определяют симпатию или антипатию друг к другу, а может быть, и генетическую совместимость, не говоря уже о состоянии половой охоты.

Замечательное описание того, как собаки пользуются своими СМИ – столбиками, – находим в рассказе Э. Сэтона-Томпсона «Бинго» из его легендарной книги «Рассказы о животных»:

«Я видел, как Бинго подходил к столбу, нюхал, исследовал землю вокруг него. Он рычал, ощетинивал шерсть и, сверкая глазами, принимался яростно и с презрением скрести землю задними ногами. В переводе на человеческий язык это означало следующее: «Опять эта грязная дворняга, пес Мак-Картни! Я ему задам сегодня ночью».

В другой раз случалось, что, обнюхав столб, Бинго внезапно с волнением изучал след шакала. «След шакала, идущий с севера и притом пахнущий околевшей коровой. Это стоит расследовать».

Иногда же он принимался махать хвостом, бегал кругом и возвращался к столбу, чтобы еще заметнее сделать свое посещение, – может быть, для того, чтобы его брат Билл, вернувшийся из Брендона, узнал его. Таким образом, вовсе не случайно однажды вечером Билл явился в гости к Бинго...

Бывало и так, что весть, которую Бинго узнавал у столба, потрясала его до глубины души. Тогда он бежал по следу к следующей станции, чтобы там получить более свежие новости.

Порой я замечал, что он внимательнейшим образом осматривал столб, точно спрашивал себя: «Кто это мог быть?..»

Или как будто размышлял, исследуя столб: «Кажется, я встречался с ним прошлым летом у переправы?»»

Однако столбик столбику – рознь! Во-первых, желательно, чтобы он был уже помечен предшественниками, во-вторых, он должен чем-то привлекать внимание, отличаться от похожих столбиков – быть или выше, или шире, или с какой-нибудь отметиной.

В нашем доме жил слепой доберман-пинчер. Я обратила внимание, что он, хотя и вынюхивал те места, где оставили свои метки другие кобели, чаще, чем они, поднимал лапку на ровном месте. Мне несколько раз приходилось ездить в поездах дальнего следования с собаками, в том числе с эрдельтерьером Джоем. Мы выскакивали на перрон на тех станциях, где поезд стоял не менее десяти минут, и принимались метаться в поисках подходящего места для того, чтобы пес мог задрать лапку. Ну, ясное дело, люди будут возражать, если он сделает это на клумбе с цветами, украшающей вокзал. А ровные рельсы, поросшие чахлой травкой и пахнущие мазутом, его не привлекали! В считанные минуты нужно было найти угол какого-нибудь забора, пучок травы или столбик, где отметился местный Бобик. Конечно, мы с собакой решали эту задачу, но как я нервничала, опасаясь, что поезд тронется! С суками, кстати говоря, проблем было меньше: мои ризеншнауцеры, Гретхен и ее дочь Мойра, соглашались присесть и на железнодорожные пути.

2. Звуковая, или акустическая, информация – вся гамма звуков, которые издают собаки – лай, вой, рычание, визг, скуление и т. д. Есть звуки фоновые, а есть звуки, несущие информацию. Собака лает от возбуждения, оно может быть вызвано страхом, растерянностью, радостью, яростью. Очень часто лай – это призыв к какому-то общему действию, например игре, или приглашение следовать за собой. Лай или рычание – сигнал тревоги, выражающей настороженность и предупреждение, обозначение посторонних раздражителей – появление чужих людей или животных. Вой – чаще всего сигнал одиночества, призыв собраться вместе. Скулить собака может и от боли, и от нетерпения.

Все звуки, издаваемые собаками, – прекрасная информация об их состоянии и намерениях на ближайший момент. Можно подойти к отчаянно лающей чужой привязанной собаке, если речь не идет о нарушении кинологической этики, и безбоязненно погладить ее. Ведь она лаяла от скуки и одиночества! Но следует обойти подальше привязанную собаку, которая либо рычит, либо в ее лае слышатся агрессивные или трусливые нотки: укусить собака может, как известно, и от злости, и от страха, особенно если ей некуда деваться.

3. Зрительная, или визуальная, коммуникация – все богатство демонстративных поз: позы угрозы, подчинения, приветствия, ухаживания. Кроме демонстративных поз, существуют еще микродвижения, аналогичные человеческой мимике. Кстати говоря, собаки прекрасно ориентируются в настроениях хозяина, лишь взглянув ему в лицо, – они тоже «считывают» информацию, задаваемую мимикой. Помимо этого они улавливают человеческие микродвижения и очень часто ориентируются по ним. Особенно это заметно во время дрессировки: дрессировщик способен совершенно непроизвольно подсказать своему питомцу правильное решение или, наоборот, сбить его с толку. Такое умение постичь настроение и угадать его желания подчас граничат с мистикой. Именно поэтому про собак часто говорят: «Они все понимают, но сказать не могут!»

Позы самих собак бывают так выразительны! Их понимание – ключ к управлению: можно предотвращать драки, вовремя отзывая собак, или, наоборот, не вмешиваться, если становится ясно, что собаки соблюдают ритуал обнюхивания и драка не предвидится.

 

Собака в спокойном состоянии

 

Несведущие люди часто говорят: «Кто ее, собаку, знает, что у нее на уме?» На самом деле у собаки на морде буквально написано все, что она сделает в следующий момент. Собака «говорит» ушами (прижаты они или насторожены), глазами, губами и зубами: стянутые в угрозе губы, наморщенный нос – признак решимости, а оскаленные зубы, но растянутые в «полуулыбке» челюсти – признак неуверенности. Неожиданность поступков можно объяснить лишь ненаблюдательностью человека.

Если собаки научаются понимать нас, то чем мы хуже?! Мы тоже вполне способны овладеть собачьим «языком» – запомнить все увиденные позы, принимаемые собаками, и нюансы издаваемых ими звуков, чтобы безошибочно предсказывать поведение как собственных питомцев, так и всех встреченных собак. Нам не постичь лишь языка запахов...

 

Собака, уверенная в себе, угрожает: уши прижаты, кожа вокруг носа наморщена, уголки губ стянуты, оскалены только передние зубы. Чем менее она уверена в себе, тем оскал будет шире

Собака напугана: уши прижаты, голова опущена, вид «виноватый»

 

Знаменитый конфликт между кошками и собаками обусловлен тем, что эти животные «говорят на разных языках». Их «язык» зачастую прямо противоположен. Например, собака, опрокинувшаяся на спину, демонстрирует позу полного подчинения. А для кошки упасть на спину, выставив вперед все четыре лапы с когтями, – это крайняя степень защиты. Можно себе представить, какой шок получит собака, попытавшаяся обнюхать такую кошку! Однако поведение наших домашних любимцев настолько пластично, что они приспосабливаются друг к другу, выучив «иностранный язык».

Мой старый кот трется о ноги собак, выгнув спину, точно так же, как и о мои. А среднеазиатка, пришедшая в нашу стаю позже всех, в таких случаях наклоняется и начинает мусолить его языком, выражая приветствие доступным ей способом.

 

Глава 13 РЕПРОДУКТИВНОЕ ПОВЕДЕНИЕ

 

Разница в поведении сук и кобелей

 

Разница в поведении сук и кобелей бывает отчетливо заметна. Суки, как правило, более привязаны к человеку, мягче в обращении, менее агрессивны, легче дрессируются. Кобели более драчливы, у них может доминировать половое поведение, и тогда они убегают от хозяев в поисках суки. Суки поступают так во время течки. Волки, предки собак, ведут моногамный образ жизни, т.е. пары у них образуются на долгий срок; в выращивании потомства принимают участие оба родителя. Домашние собаки обыкновенно полигамны, вязка породистых собак происходит под присмотром человека, некоторую тенденцию к помощи в выращивании потомства проявляют лишь отдельные кобели, чаще аборигенных пород (например, ездовые собаки).

Естественные гормональные циклы сказываются и на поведении сук. Перед течкой собаки становятся перевозбужденными, во время течки – ласковыми и игривыми, значительно менее агрессивными к любым другим собакам, после течки постепенно успокаиваются, а если у них начинается ложная беременность, то они опять становятся ласковыми только к знакомым людям и более агрессивными – к другим собакам. И в самом деле, природа говорит собакам, что во время течки надо найти полового партнера и повязаться с ним, а после течки – начать оберегать себя во время беременности, найти и построить место для логова, а когда родятся щенки – защищать их от всех, в том числе и от представителей своего вида. Это описание, так сказать, общей тенденции, из которой бывают исключения (например, суки проявляют агрессию к кобелям даже в период половой охоты), которые зависят от индивидуальных особенностей собаки.

Природные механизмы ограничивают агрессивные столкновения сук и кобелей. Как правило, у собак, которые выросли в нормальных условиях – при общении друг с другом, – настоящие драки между разнополыми собаками невозможны. Они ограничиваются короткими стычками – за косточку, игрушку, при этом суки имеют определенные преимущества. И лишь бойцовые или охотничьи собаки могут нарушать запреты, воспринимая других не просто как чужаков, но иногда и как особей другого вида.

Садки друг на друга однополых собак случаются, как правило, во время игры молодых животных. И человеческое восприятие «фу, как не стыдно!» не имеет к такому поведению никакого отношения, являясь всего-навсего очередным антропоморфизмом. Очень часто игровые садки переходят в установление ранговых отношений, и в дальнейшем их совершают лишь доминирующие животные. Иногда суки делают садки друг на друга во время течки или ложной беременности.

 

Собачья свадьба

 

Если речь идет о беспризорных собаках, то собачьи свадьбы совсем не такое стихийное и неупорядоченное действие, как это может показаться. Мы можем наблюдать весь спектр перехода от моногамии к полигамии. Суки спариваются в первую очередь с самым сильным и привлекательным кобелем, являющимся доминантом. Количество кобелей, которым удается спариться с сукой, зависит от ее индивидуальных особенностей. Если кобелей больше, чем один, то это не случайные кобели, а одной с ней стаи – живущие на той же территории, что и она. (В случайном порядке частенько спариваются суки, убежавшие от хозяина во время течки.)

Эструс, т.е. течка, в норме бывает у сук два раза в год и длится от 2 до 3 недель. Перед течкой (иногда за месяц) собака может резко сбросить вес, становится необыкновенно игривой или просто перевозбужденной, плохо реагирует на команды хозяина. При этом она метит территорию: часто присаживается и делает понемножку, оставляя пахучие капельки. Первыми признаками течки служит увеличение петли, или вульвы, причем сука постоянно ее вылизывает. В начале течки у суки появляются ярко-красные кровянистые выделения из петли. Иногда собака следит за собой, чтобы не оставить лишних следов, и тщательно подлизывается. Это бывает в том случае, если она находится рядом с другой, доминирующей собакой или на территории, которую считает враждебной. Такое поведение более характерно для сук аборигенных пород. Кроме того, первая течка у них часто выглядит смазанной, почти бескровной. Лучший способ проверки – промокнуть вульву белой салфеткой или куском ваты. Большинство собак заводских пород не стесняются оставлять свои следы прямо в квартире; иногда хозяева одевают им на этот период штаны.

Поначалу сука заигрывает с другими собаками, но отвергает ухаживания кобелей. Постепенно выделения бледнеют, а количество их увеличивается. Наступает период, когда происходит овуляция и оплодотворение становится возможно. В это время из яичников выходит от 4 до 20 незрелых яйцеклеток, дозревающих еще в течение несколько дней или часов. (Но природа и об этом позаботилась: активная сперма сохраняет подвижность до двух суток после вязки, что повышает возможность оплодотворения.) Готовность к спариванию, так называемая половая охота, наступает обыкновенно на 11–13-й день течки. Однако у каждой собаки складывается свой цикл. В редких случаях суки могут течь как 3-4 раза в год, так и один. Хотя нормой это все же назвать нельзя. Первое более характерно для собак заводских пород, второе – для аборигенных. И вяжутся одни из них, когда положено, но есть такие, что спариваются с представителем противоположного пола уже на 3–4-й день, а некоторые ухитряются обзавестись щенками и после вязки на 18–19-й день течки.

О готовности суки к спариванию во время течки говорит поза лордоза (подставления): собака замирает, отводит хвост в сторону, если ее просто погладить, и по спине проходит волна мышечных сокращений.

Для получения плановых щенков сук обыкновенно вяжут два раза, осуществляя через день так называемую контрольную вязку. (Это обеспечивают большую вероятность оплодотворения яйцеклеток сперматозоидами, когда и те и другие проявляют максимум жизнеспособности.) В естественных условиях, даже если кобель и сука спаривались на протяжении 4-6 дней, все оплодотворенные яйцеклетки прикрепляются к стенкам матки одновременно, поэтому роды не растягиваются до нескольких суток, обычно они заканчиваются через 3–6 часов.

Глядя на все увеличивающееся число бродячих собак, неопытный владелец полагает, что повязать собак – это пустяковое дело! Как бы не так! Оказывается, это целое искусство. «Невест» привозят в дом «женихов» и почти никогда наоборот. Некоторые племенные псы и так норовят отправиться на поиски таинственной и прекрасной незнакомки; если такое настроение поддержать, то они станут делать это на каждой прогулке. К тому же не надо забывать о межполовой агрессии: со своей территории суки склонны прогонять даже кавалеров. На всякий случай во время вязки обеим собакам средних и крупных агрессивных пород рекомендуют надевать намордники и вообще приглашать опытного инструктора, который поможет неразумным, но породистым собакам сладить свои дела.

Разумеется, существует природный ритуал ухаживания, но, к сожалению, его соблюдение не всегда удобно для владельцев. Поэтому на ограниченной территории, например в квартире, принята ручная вязка. Собак в намордниках подводят друг к другу и едва дают обнюхаться, после чего всячески помогают – придерживают и поддерживают. Хотя часть старых собаководов, владельцев охотничьих или служебных собак полагают, что плох тот кобель, который не сумеет все сделать сам...

Тем не менее с собаками, которые вяжутся впервые, возникает масса проблем. Суки садятся, ложатся, вырываются и огрызаются. Кобели так спешат, что в буквальном смысле слова не знают, что делать, с какой стороны пристроиться. Большего успеха добиваются «обходительные кавалеры», которые сначала полижут петлю у суки и, как говорят опытные заводчики, «пошепчут» ей что-то на ушко, т.е. исполнят хотя бы часть положенного ритуала. Для естественной вязки годится приусадебный участок или нейтральная для обеих собак территория с минимальным количеством посторонних раздражителей. Однако ручная вязка все же надежнее.

Кобель делает несколько садок, прежде чем ему удается повязать суку. Имевшая опыт сука стоит спокойно и поднимает петлю навстречу половому члену кобеля. Крепко обхватив туловище суки передними лапами, пес совершает активные и сильные толкающие движения. При попадании полового члена кобеля во влагалище суки луковицеобразное расширение у его основания наполняется кровью, половой член напрягается, а луковица разбухает. Кольцевой мускул-сжиматель влагалища крепко удерживает половой член кобеля внутри влагалища суки. С этого момента обе собаки находятся в состоянии замка – они крепко связаны и не могут разойтись, – и это длится в среднем 20 минут. Хотя случаются продуктивные вязки и без замка.

Для добавления необходима авторизация